Посмотрела второй раз любимый фильм всего народа - в этот раз с первой половиной, которую сразу не посмотрела. И теперь у меня есть что сказать, с подробностями и деталями, даже про ляпы замеченные:)
В самом начале в титрах меня начали раздражать вертящиеся надписи. Как человек, травмированный компьютерными мальчуками конца девяностых, которые ваяли на коленке веб-дизайн, я сразу подумала про это - ну да, буквы вращаются и мерцают, дорвались! И тут же остановила себя: аа постой, дело-то и до веба и даже до перестройки. И тут мне стало понятно (потому что я посмотрела уже середину фильма) что это имитация переворачивания голубей! Там есть кадры, когда голуби летят и стремительно кувыркаются через голову. И вот эти надписи в титрах делают то же самое - быстро кувыркаются через себя.
А голуби, которые так умеют делать, называются словом, знакомым мне с детства - турман. Надо же! (а по-английски такие кувыркуны называются tumbler)
Затем показывают панораму деревни над речкой - и я ее уже хорошо рассмотрела, потому что по посмотренному ранее представляла себе дома. Это привело к тому, что я заметила одну несостыковку. Панорама сверху начинается с вида домов, разбросанных широко - и ни один из них не имеет замощенного досками двора:) Поскольку по сюжету там Сибирь, а снимали все в Карелии, то сибирский двор, покрытый досками, сделали только для дома главных героев. Среди этой кучи домов стоит здание то ли клуба то ли сельсовета - и перед ним выложена из досок на земле танцевальная площадка. На ней во время пролета панорамного даже видно танцующих людей. А камера пролетает дальше и дальше вдоль берега, через кусок леса, берег поднимается выше и скалистее и наконец там возникает дом героев в кадре. До центра поселка и танцплощадки там далеко и вдоль реки вообще не пробраться, но во время фильма герои будут убегать вниз к речке, потом в противоположную сторону от далекого центра - и в следующем кадре выбегать к танцплощадке:)
Ну что же, посмотрим на героев. Семья Василия и Надюхи живет в давнем дефолте по терминологии незабвенной Эвoлюции. Дети большие, все давно привычно. Ровно и довольно скучно. Василий робкий, ласковый и прибитый. Надюха горластая, сварливая и бойкая бабенка. Длинный Василий все клонится, сутулится, сворачивается, сгибается, как будто считает, что не имеет права много места занимать. Говорит робко, глазами блестит блаженненько - и очень похож сам на доброго полоумного деревенского дурачка, про которого рассказывает дочери.
Детей в деревне душевно не берегут, не трясутся. Вот и ласковый папка запросто рассказывает дочери-школьнице, как убили деревенского дурачка - приехали шабашники да по пьяни и зарезали всеобщего любимца. А того любили голуби - вот оттуда-то Василий и вынес свое пристрастие к голубям.
И это пристрастие бесит до визга его Надюху. Добрый бесхребетный Василий права голоса в семье не имеет, бойкая бабенка его полощет и выжимает как тряпку (коей он и является). Он не пьет, в отличие от окружающих (ну как не пьет - по фильму пьет практически в каждой ситуации, где предлагают - но сам стремления до трясучки не испытывает). Делать ему абсолютно нечего - жена его почти умственно отсталая, поговорить с нею не о чем, книг они не читают, телевизора, кажется, у них нет, никаких других хобби не наблюдается - он даже на рыбалку не ходит. У остальных мужиков вокруг хобби простые и понятные - ужраться алкоголем и резаться в карты (играют они в 66, иначе называемый еще шнопсом). Делают они это все свободное время - и видимо годами, потому что карты, которые соседская бабка принесет для гадания, будут стерты почти до неразличимости изображения.
А у Василия увлечение дурацкое, неуважаемое, пристойное только мальчишкам - разводить и гонять голубей. Надюха с одинаковым презрением относится и к резанию в карты и к голубям - но голуби, по ее мнению, стыднее в глазах общества. У Василия ладная крепкая голубятня в огороде, большая группа красивых голубей - и он совершенно счастлив там. Вдали от истошной жены, от повторяющейся жизни без особого смысла, он проводит там часы - либо гладя и лаская своих голубей, либо глядя в бескрайнее небо, где они парят белыми тенями. Это самое любимое его занятие и отрада для его женственно-ласковой и простодушной натуры. Голуби не орут, не обзывают его, они к нему льнут, садятся на плечи и руки, пьют изо рта и все время лезут целоваться. Белые прекрасные нежные создания - и любят его преданно.
С одной стороны эти нежно лезущие целоваться голуби - с другой краснорожая истошно орущая на него жена. Эта дура не понимает, что на голубях он отдыхает и может дальше ее выносить - и считает их своими врагами. За свое увлечение Василий не получает ни понимания, ни «разрешения» - он постоянно виноват в нем, и все согласны с этим раскладом - Василий ничтожный гад с дурацким увлечением - жена имеет право его гнобить и пинать и поносить за эту отдушину. Никаких прав у Василия нет - жена к нему относится как к подростку-придурку, которого может полностью контролировать.
Первый скандал разражается именно по этому поводу. Василий, несколько месяцев мечтавший о паре особенно прекрасных голубей, взял из шкафа тридцать рублей и двадцать пять из них потратил на белых птиц дивной красоты. Надюха, обнаружив это, начинает вопить и визжать, разыскивая провинившегося. Непонятно, работает ли Надюха где-то, но Василий работает на лесозаготовках - то есть деньги приносит главным образом он. Однако распоряжение ими полностью в руках Надюхи. В процессе свары выясняется, что деньги у них еще есть на сберкнижке - и сберкнижкой тоже полностью распоряжается Надюха - и кладет на нее и снимает, когда ей нужно.
Однако в процессе Надюха не может себе отказать в еще одном удовольствии. В любой ситуации она начинает перекладывать вину и проблемы на детей. С размахом и удовольствием, с ражем и вкусом. Так и в ситуации обнаружения покупки двух голубей она начинает истерически обнимать детей и кликушески вопить, что теперь они лишены платьев и мороженого, сапогов и помады, все, все пошло прахом и отец-изверг лишил последних радостей бедных деточек. Василий такой простодушный, что все воспринимает по первому смыслу - и робко высунувшись из двери голубятни, возражает, что, пожалуй, жена слишком размахнулась, перечисляя, что не будеткуплено теперь на эти двадцать пять рублей.
У Василия и Надюхи трое детей. Старшую зовут «Людк, а Людк», она уезжала в город и была, видимо, замужем или почти замужем, что-то у нее не заладилось и она вернулась зализывать раны в родительский дом. Она ясноглазая, кругленькая крепкая девушка. Среднему сыну Леньке 18 - он здоровенный деревенский парень рыже-вихрастый, с крохотными глазами-бусинками, учится в лесотехникуме и ожидает забора в армию. Младшая,любимица отца Ольга, школьница лет тринадцати, белобрысая, с толстыми рыжими косами, такая же чувствительная, чуткая и ласковая, как отец. Домашние ссоры постоянно доводят ее до слез, и она, рыдая, бросается уговаривать родителей.
Надюха, безусловно, самоназначенный центр всей семьи, задача остальных - ее слушаться или быть виноватыми перед нею. Ею кружат ее собственные ощущения и эмоции, о других она не думает вообще, когда ее несет; своим чувства она отдается полностью, с упоением, махая своей дурниной и призывая всех остальных в сочувственные свидетели.
У семьи Кузякиных есть соседи - старик и бабка, это их единственные друзья, наперсники и собутыльники. Гендерно интересно соседей зовут дядяМитя и бабаШура. По рисунку они так и есть - он еще вполне себе дядька, она - конченная бабка. Играет их пара женатых актеров Юрский и Тенякова. И я опять повторю - Юрский в роли «дяди» вполне органичен, но «бабка» ужасна, дурно переигрывает, неубедительно загримирована, плохо и деревянно двигается, носит деревянно необмятые,криво и кое-как завязанные платки и вызывает у меня зубную боль каждым своим появлением. Если бы у нее было старое лицо, она бы изображала им эмоции. Поскольку лицо у нее сорокалетнее, она им изображает некую абстрактную старость - бессмысленно таращит глаза, пучит губы и слабоумно притискивает подбородок к груди, чтобы образовались складчатые полукруги. Под платье ей пихают тряпки, изображая обвисшую грудь и толстый зад, но по спине видно отсутствие возрастной согбенности. И это постоянное раздражающее глаз несоответствие возрасту - в осанке, в глазах, в гладких столичных ручках интеллигентной актрисы. Остальные тоже играют как в сельской самодеятельности, но у них хотя бы типажи те же, что у героев - деревенских простофиль и разбитных бабенок, так что они играют этой натурой в сторону ее наддатости.
Продолжение завтра: "Надвигается кризис".
В самом начале в титрах меня начали раздражать вертящиеся надписи. Как человек, травмированный компьютерными мальчуками конца девяностых, которые ваяли на коленке веб-дизайн, я сразу подумала про это - ну да, буквы вращаются и мерцают, дорвались! И тут же остановила себя: аа постой, дело-то и до веба и даже до перестройки. И тут мне стало понятно (потому что я посмотрела уже середину фильма) что это имитация переворачивания голубей! Там есть кадры, когда голуби летят и стремительно кувыркаются через голову. И вот эти надписи в титрах делают то же самое - быстро кувыркаются через себя.
А голуби, которые так умеют делать, называются словом, знакомым мне с детства - турман. Надо же! (а по-английски такие кувыркуны называются tumbler)
Затем показывают панораму деревни над речкой - и я ее уже хорошо рассмотрела, потому что по посмотренному ранее представляла себе дома. Это привело к тому, что я заметила одну несостыковку. Панорама сверху начинается с вида домов, разбросанных широко - и ни один из них не имеет замощенного досками двора:) Поскольку по сюжету там Сибирь, а снимали все в Карелии, то сибирский двор, покрытый досками, сделали только для дома главных героев. Среди этой кучи домов стоит здание то ли клуба то ли сельсовета - и перед ним выложена из досок на земле танцевальная площадка. На ней во время пролета панорамного даже видно танцующих людей. А камера пролетает дальше и дальше вдоль берега, через кусок леса, берег поднимается выше и скалистее и наконец там возникает дом героев в кадре. До центра поселка и танцплощадки там далеко и вдоль реки вообще не пробраться, но во время фильма герои будут убегать вниз к речке, потом в противоположную сторону от далекого центра - и в следующем кадре выбегать к танцплощадке:)
Ну что же, посмотрим на героев. Семья Василия и Надюхи живет в давнем дефолте по терминологии незабвенной Эвoлюции. Дети большие, все давно привычно. Ровно и довольно скучно. Василий робкий, ласковый и прибитый. Надюха горластая, сварливая и бойкая бабенка. Длинный Василий все клонится, сутулится, сворачивается, сгибается, как будто считает, что не имеет права много места занимать. Говорит робко, глазами блестит блаженненько - и очень похож сам на доброго полоумного деревенского дурачка, про которого рассказывает дочери.
Детей в деревне душевно не берегут, не трясутся. Вот и ласковый папка запросто рассказывает дочери-школьнице, как убили деревенского дурачка - приехали шабашники да по пьяни и зарезали всеобщего любимца. А того любили голуби - вот оттуда-то Василий и вынес свое пристрастие к голубям.
И это пристрастие бесит до визга его Надюху. Добрый бесхребетный Василий права голоса в семье не имеет, бойкая бабенка его полощет и выжимает как тряпку (коей он и является). Он не пьет, в отличие от окружающих (ну как не пьет - по фильму пьет практически в каждой ситуации, где предлагают - но сам стремления до трясучки не испытывает). Делать ему абсолютно нечего - жена его почти умственно отсталая, поговорить с нею не о чем, книг они не читают, телевизора, кажется, у них нет, никаких других хобби не наблюдается - он даже на рыбалку не ходит. У остальных мужиков вокруг хобби простые и понятные - ужраться алкоголем и резаться в карты (играют они в 66, иначе называемый еще шнопсом). Делают они это все свободное время - и видимо годами, потому что карты, которые соседская бабка принесет для гадания, будут стерты почти до неразличимости изображения.
А у Василия увлечение дурацкое, неуважаемое, пристойное только мальчишкам - разводить и гонять голубей. Надюха с одинаковым презрением относится и к резанию в карты и к голубям - но голуби, по ее мнению, стыднее в глазах общества. У Василия ладная крепкая голубятня в огороде, большая группа красивых голубей - и он совершенно счастлив там. Вдали от истошной жены, от повторяющейся жизни без особого смысла, он проводит там часы - либо гладя и лаская своих голубей, либо глядя в бескрайнее небо, где они парят белыми тенями. Это самое любимое его занятие и отрада для его женственно-ласковой и простодушной натуры. Голуби не орут, не обзывают его, они к нему льнут, садятся на плечи и руки, пьют изо рта и все время лезут целоваться. Белые прекрасные нежные создания - и любят его преданно.
С одной стороны эти нежно лезущие целоваться голуби - с другой краснорожая истошно орущая на него жена. Эта дура не понимает, что на голубях он отдыхает и может дальше ее выносить - и считает их своими врагами. За свое увлечение Василий не получает ни понимания, ни «разрешения» - он постоянно виноват в нем, и все согласны с этим раскладом - Василий ничтожный гад с дурацким увлечением - жена имеет право его гнобить и пинать и поносить за эту отдушину. Никаких прав у Василия нет - жена к нему относится как к подростку-придурку, которого может полностью контролировать.
Первый скандал разражается именно по этому поводу. Василий, несколько месяцев мечтавший о паре особенно прекрасных голубей, взял из шкафа тридцать рублей и двадцать пять из них потратил на белых птиц дивной красоты. Надюха, обнаружив это, начинает вопить и визжать, разыскивая провинившегося. Непонятно, работает ли Надюха где-то, но Василий работает на лесозаготовках - то есть деньги приносит главным образом он. Однако распоряжение ими полностью в руках Надюхи. В процессе свары выясняется, что деньги у них еще есть на сберкнижке - и сберкнижкой тоже полностью распоряжается Надюха - и кладет на нее и снимает, когда ей нужно.
Однако в процессе Надюха не может себе отказать в еще одном удовольствии. В любой ситуации она начинает перекладывать вину и проблемы на детей. С размахом и удовольствием, с ражем и вкусом. Так и в ситуации обнаружения покупки двух голубей она начинает истерически обнимать детей и кликушески вопить, что теперь они лишены платьев и мороженого, сапогов и помады, все, все пошло прахом и отец-изверг лишил последних радостей бедных деточек. Василий такой простодушный, что все воспринимает по первому смыслу - и робко высунувшись из двери голубятни, возражает, что, пожалуй, жена слишком размахнулась, перечисляя, что не будеткуплено теперь на эти двадцать пять рублей.
У Василия и Надюхи трое детей. Старшую зовут «Людк, а Людк», она уезжала в город и была, видимо, замужем или почти замужем, что-то у нее не заладилось и она вернулась зализывать раны в родительский дом. Она ясноглазая, кругленькая крепкая девушка. Среднему сыну Леньке 18 - он здоровенный деревенский парень рыже-вихрастый, с крохотными глазами-бусинками, учится в лесотехникуме и ожидает забора в армию. Младшая,любимица отца Ольга, школьница лет тринадцати, белобрысая, с толстыми рыжими косами, такая же чувствительная, чуткая и ласковая, как отец. Домашние ссоры постоянно доводят ее до слез, и она, рыдая, бросается уговаривать родителей.
Надюха, безусловно, самоназначенный центр всей семьи, задача остальных - ее слушаться или быть виноватыми перед нею. Ею кружат ее собственные ощущения и эмоции, о других она не думает вообще, когда ее несет; своим чувства она отдается полностью, с упоением, махая своей дурниной и призывая всех остальных в сочувственные свидетели.
У семьи Кузякиных есть соседи - старик и бабка, это их единственные друзья, наперсники и собутыльники. Гендерно интересно соседей зовут дядяМитя и бабаШура. По рисунку они так и есть - он еще вполне себе дядька, она - конченная бабка. Играет их пара женатых актеров Юрский и Тенякова. И я опять повторю - Юрский в роли «дяди» вполне органичен, но «бабка» ужасна, дурно переигрывает, неубедительно загримирована, плохо и деревянно двигается, носит деревянно необмятые,криво и кое-как завязанные платки и вызывает у меня зубную боль каждым своим появлением. Если бы у нее было старое лицо, она бы изображала им эмоции. Поскольку лицо у нее сорокалетнее, она им изображает некую абстрактную старость - бессмысленно таращит глаза, пучит губы и слабоумно притискивает подбородок к груди, чтобы образовались складчатые полукруги. Под платье ей пихают тряпки, изображая обвисшую грудь и толстый зад, но по спине видно отсутствие возрастной согбенности. И это постоянное раздражающее глаз несоответствие возрасту - в осанке, в глазах, в гладких столичных ручках интеллигентной актрисы. Остальные тоже играют как в сельской самодеятельности, но у них хотя бы типажи те же, что у героев - деревенских простофиль и разбитных бабенок, так что они играют этой натурой в сторону ее наддатости.
Продолжение завтра: "Надвигается кризис".